УРОКИ ВОЙНЫ В ЮЖНОЙ ОСЕТИИ.

Цели и задачи, поставленные Грузинской армией.

• Основная цель - «наведение конституционного порядка» на территории Южной Осетии, чтобы вернуть отколовшуюся автономию под свою юрисдикцию, а затем навести «конституционный порядок» и в Абхазии.

 • Военная задача – 1) разгромить «сепаратистские силы» Южной Осетии и одновременно нейтрализовать миротворческие силы России, в последующем - перекрыть Рокский перевал; 2) проверить концепцию США и НАТО о ведении боевых действий в горных условиях;

• Политическая задача – 1) изгнать осетинское население, нежелающее входить в состав Грузии, 2) немедленно начать переговоры о вступлении Грузии в НАТО, 3)реально начать переселение грузинских беженцев на земли Южной Осетии

• . Геополитическая задача – 1)уменьшить влияние России на государства Южного Кавказа, 2) предоставить аэродромы подскока для авиации США и Израиля в случае возможных боевых действий против Ирана, 3) ускорить прокладывание очередного трубопровода.

• Техническая задача – 1)провести массовые испытания в реальных боевых условиях модернизированного вооружения своей армии, 2) практически испытать «центры организации огня», созданных с помощью израильских военных. .

 Операция «Чистое поле »

Операция «Чистое поле» против Южной Осетии была разработана Грузией совместно с сотрудниками компании Military Professional Resources Incorporates (MPRI) -- именно той компании, которая, заключив контракт с администрацией Саакашвили, все эти годы занималась подготовкой военных операций и переподготовкой личного состава грузинских вооруженных сил. Консультантами компании были отставные генералы армии США и несколько высокопоставленных «военных пенсионеров». Эта публика и ныне занимает четвертый этаж министерства обороны Грузии, куда вход грузинским военным закрыт.

 Грузинскую армию численностью 20 тыс. человек (создание ее обошлось в 2 млрд. долларов) готовили американские инструкторы. Армия, которая отказалась от техники стран Варшавского договора, готовилась к "локальным" войнам, прежде всего, с сепаратистскими анклавами в своих границах. а также для участия в миротворческих операциях в странах, вроде Ирака. Более 5 тысяч грузинских военнослужащих в 2002-2007 годах прошли переподготовку в рамках двух программ Пентагона (”Обучи и оснасти” и “Обеспечение операций стабильности”). Пентагоновские специалисты и инструкторы помогли грузинской армии создать четыре батальона: 12-й «Коммандос», 23 Сачхерский горно-стрелковый, 11-й Телавский легкой пехоты ,13-й Шавнабадский легкой пехоты и смешанную броне - танковую роту на 10-ти Т-72Б1 и 10-ти БМП-1/2. Еще 3 тыс. грузинских солдат было подготовлено для участия в миротворческих операциях. В Турции было закуплено 2500 автоматов МР5А1(к), 1500 штурмовых винтовок G3A3/А4, подписан с Израилем контракт стоимостью 65 млн. долларов на поставку 7 тысяч современных штурмовых винтовок Т.А.R. 21 (Таvоr).

Располагая данными космической, воздушной, радиолокационной разведок, командование Грузии владело большей частью информации о структуре, возможностях и вариантах действий вооруженных сил Южной Осетии и России. Грузинская армия была построена для ведения наступления (блицкрига). Все учения последних лет «Огненный кулак», «Броня»- это проработка возможного захвата Южной Осетии и Абхазии.

 Окончательная тренировка (КШУ) трех бригад была проведена заместителем министра обороны Баку Кутелия непосредственно перед наступлением. Именно тогда планировалось создать для нанесения удара шесть ударных групп. Территория Южной Осетии лучше всего подходила для возможного «блицкрига» - она отдалена от России Двалетским хребтом, а поставка вооружения была возможна только через Рокский тоннель. Южная Осетия имела и меньше вооруженных сил, чем Абхазия.

 За основу были взяты уроки ближневосточных войн Израиля, опыт афганской и иракской войн. Тактика пехотных бригад базировалась на действиях штурмовых групп и действиях отдельных снайперско - диверсионных групп спецназа МВД «Гиа Гулуа», «Омега». Каждая штурмовая группа должна была включать две мотострелковые роты, танковый взвод и саперное отделение.

Поэтому в основу плана военной операции против Южной Осетии было положено одновременное нанесения двух сходящихся ударов по Цхинвалу:

 Главного - с южного ( Горийского) направления - основной группировкой войск (4мпбр), с глубоким полуохватом Цхинвала с востока, рассекающим оборону армии Южной Осетии, с выходом в район Тамарашени;

 другого - с Карельского направления - силами З мпбр и полуохватом Цхинвали с западного направления и внутренним охватом границ Цхинвала со всех сторон и внешнего кольца окружения.

Окруженную Цхинвальскую группировку противника планировалось сковать ударами авиации и РСЗО. Артиллерийские удары должны были, по замыслу грузинского руководства, максимально ее ослабить, дезорганизовать и вынудить Цхинвал к сдаче.

 В первом эшелоне планировались действия 3 и 4 мпбр, во втором эшелоне -1 мпбр, при поддержке артиллерийской бригады и реактивного дивизиона, отдельного танкового батальона, центра радиоэлектронной борьбы, ВВС. В ходе операции грузинское командование намечало максимально использовать действия снайперско–диверсионные группы (от 10 до 12 человек). В задачу «Блуждающих рейнджеров» входили: наведение авиации и артиллерии на органы боевого управления, разведка, минирование дорог в тылу южно-осетинских войск, дезорганизация и деморализация обороняющихся частей, а при выдвижении российской армии - диверсии на коммуникациях и узлах связи.

 Генштаб Грузии рассчитывал на одновременную поддержку подразделений национальной гвардии «Лиахвского коридора», созданных в селах (Ачабети, Кехви, Курта , Хейти, Тамарашени), и грузинских гарнизонов сел (Аневи, Ередви, Нули, Прис). Предусматривался также огонь с тыла батальона грузинских миротворцев (из состава коджорской бригады спецназа).

Основная ставка в стратегии грузинской армии против южно - осетинской и против российской армии была сделана на достижении максимального огня за короткий промежуток времени. На первом этапе вторжения в Южную Осетию большая роль отводилась массированному поражению противника ракетно-артиллерийским огнем, корректируемым с помощью беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) и ударам авиации.

Планировалось, что за  72 чоса  Грузии овладеет Цхинвалом, Джавой и захватит Рокский туннель. За 3-4 дня возьмет под контроль 75 % территории Южной Осетии с последующим переносом усилий на Абхазское направление с одновременной высадкой морских и воздушных десантов в Горском районе и с дальнейшим наращиванием сил для захвата к исходу первых же суток Сухими.

В целом грузинская стратегия и тактика базировалась на оперативной маскировке, на отличном знании местности большей частью офицеров (прошедших ротацию в миротворческом батальоне), на возможностях использования израильского БПЛА «Гермес-450» со спутниковым наведением на цель высокоточных снарядов 4-РЗСО 262-мм М-87 «Оркан»; артиллерийских батарей, GPS и центров «организации огня» авиационной и артиллерийской поддержки войск, которые в реальном масштабе координировали нанесения ударов ВВС и артиллерии для поддержки пехоты и танков.

Активно использовалась и военная хитрость: преднамеренный отход грузинских войск из двух-трех кварталов в Цхинвале, с последующим артобстрелом и бомбардировкой при занятии их южно-осетинскими войсками.

 Основное внимание в боевой подготовке уделялось ночным боям. Именно в ночное время суток грузинские войска владели преимуществом по сравнению с российскими войсками. Грузинские танки Т-72-SIM-1 при посредничестве Израиля прошли основательную модернизацию, включая GPS, тепловизоры, систему опознавания “свой - чужой”, наращивание брони . Серьёзная ставка делалась на мощную радиолокационную и радиоразведку, на превосходство и насыщенность средствами связи, спутниковой навигации, приборами ночного видения сухопутных частей, на действия «пятой колонны Саакоева».

 Благодаря радиолокации, радиоразведке и пеленгации, Грузия отслеживала все сотовые телефоны и наносила по ним поражение огнем.. Следует отметить наличие великолепно подготовленных топографических карт и снимков большого разрешения из космоса Цхинвала и территории Южной Осетии, найденных у артиллерийских наводчиков. При подготовке частей и подразделений Грузии к войне учитывались сильные стороны российской армии: абсолютное превосходство в воздухе, на море, в тяжелом вооружении, и «узкие места» своей - слабость ПВО и недостаточность активных средств для противодействия ВВС на большей части грузинской территории. Но она имела обученные и превосходно экипированные части, вооруженные турецким, израильским, немецким оружием, полностью изжившие синдром поражения в предыдущей войне. Грузия не верила, что Россия ответит на ее наступление в Южной Осетии, и была совершенно не готова к контратаке.

 Уроки оперативной маскировки

Даже предварительный анализ имеющейся информации показал, что обе стороны самое пристальное внимание уделили вопросам оперативной маскировки. Как Грузия, так и армии Южной Осетии, Абхазии и России, рассчитывали на высокую эффективность мероприятий по обеспечению скрытности действий войск и введение противника в заблуждение. Свои оперативные планы они строили, исходя из обязательного достижения целей оперативной маскировки. Для Грузии такими целями стали: сокрытие масштабов и сроков стратегической перегруппировки в зону, непосредственно примыкающей к Южной Осетии, трех бригад (3 и 4 бригад в первом эшелоне, 1 бригады во втором эшелоне); введение руководства Южной Осетии и Абхазии в заблуждение относительно сроков операции, обеспечение внезапности первого удара и быстрых действий в наземной фазе операции.

Важные дезинформационные мероприятия были осуществлены в конце апреля - первой половине мая 2008 года, а также в июне, в момент интенсивного наращивания подготовки войск. В тот период через все каналы СМИ Тбилиси афишировались полеты БЛПА над территроррий Абхазии, что вынуждало её командование держать 1/3 личного состава в повышенном состояние готовности в ожидании удара с моря.

 Для достижения стратегической и тактической внезапности президент Грузии Саакашвили в 20 часов 7 августа объявил по телевизору о прекращении огня и о не применении оружия грузинскими войсками. Уже зная, что проведение первого массированного ракетно - авиационного удара намечено нанести в 23.30. В 21.00 российскими миротворцами была замечена колонна из 20 автомобилей, прибывшая в Гори. В 21.30 - 30 автомашин, в 21.15 - еще одна колонна из 30 машин.

 О неизбежности войны миротворцам стало ясно, когда проследовало 12 машин с мигалками из Тбилиси - по–видимому, на пункт управления, а из Гори в направлении грузинского села Эредви на окраине Цхинвала выдвинулась колонна из 100 машин. Ровно через 2 часа 30 мин. начался ракетно-артиллерийский обстрел Цхинвала.

Основной акцент в оперативной маскировке отводился обеспечению внезапности первого удара. В целях предотвращения утечки информации было организовано прослушивание телефонных переговоров личного состава войск с членами семей. Резко ограничивался круг лиц, привлекаемых к планированию операции. Ее детали были известны только узкому составу в правительстве Грузии. Что, в общем-то, понятно: речь шла о массированном применении армии против собственного народа и преднамеренно - к началу Олимпийских игр.

Слабые стороны грузинской армии.

Недостатками стратегии было отсутствие единого руководства. Каждой бригадой командовали два заместителя министра обороны и заместитель министра МВД. Грузинская армия была не готова к "бункерной" войне - к захвату хорошо укрепленных позиций на южной части Цхинвала. Реактивные системы залпового огня (РСЗО) «Град», которые могут бить только по площадям, не годились для нанесения точечных ударов и были бесполезны для целеуказания. Большая часть танков Т-72-SIM-1 действовала во втором эшелоне, поскольку грузинское командование берегло «усовершенствованные танки».

Попытка перевода на цифровые технологии не увенчалась успехом. Сказалась и слабая тренировка созданных с помощью израильских военных «центров организации огня», которые должны были в реальном масштабе времени координировать нанесение ударов ВВС и артиллерии для поддержки пехоты и танков. В реальной боевой обстановке взаимодействие этих центров со штурмовыми группами, ротами, батальонами, оказалось низким, особенно по эффективности поражения целей.

В ходе наземных боев артиллерия, РСЗО, авиация в течение 14 часов вела огонь на поражение, город был практически полностью разрушен (около 70% зданий). Но результатами этoгo непрерывнoгo огня танковые части не смогли воспользоваться. Бои за город подтвердили урок штурма Грозного: в условиях городской застройки танки малоэффективны и становятся легкой мишенью для хорошо обученных гранатометных групп.

 С 10 августа грузинская армия в основном воевала за счет «самоорганизации». Артиллерийская поддержка была только в том случае, если командир лично знал номера мобильных телефонов артиллерийских офицеров. Тыл «не сработал», как должно: из-за отсутствия боеприпасов многие подразделения были вынуждены выходить из боя. Из- за плохого взаимодействия грузинских войск не удалось избежать «дружественного огня»( когда наносят удары по своим). Противовоздушная оборона, в условиях превосходства российской авиации, применяла тактику, подобную той, которую югославы использовали в борьбе с налетами натовской авиации - временное очаговое включение средств ПВО, организация засад мобильных зенитных систем "Тор-М1" и "Бук" на предполагаемых маршрутах полетов российской авиации.

 К основным недостаткам следует отнести и неподготовленность оборонительных позиций и рубежей. Правительство Грузии не допускало и в мыслях возможности контрудара и, тем более, бомбардировки своей территории. В ротах и батальонах солдат не обучали навыкам оборонительного боя, действиям в окружении и при отходе. Отступление грузинских войск быстро превратилось в беспорядочное бегство солдат. Качество резервистов в разы уступало контрактникам. Многим из них выдавалось оружие, которое они впервые видели и не умели с ним обращаться. Часть резервистов дезертировала, и их перестали отправлять на фронт. Отрицательное влияние на грузинскую армию и МВД оказали длительное участие армейских подразделений в полицейских операциях против «оппозиции». Приобретенные тактические навыки, приемы и методы для разгона демонстрантов оказались неэффективными при столкновении с хорошо обученными и вооруженными бойцами юго-осетинской армии.

 Анализ действий российской армии

 Ответным действиям российской стороны серьезно мешало то, что единственная автодорога Владикавказ—Цхинвали (167 км) имела крайне ограниченную пропускную способность. В этой войне большинство потерь наши войска понесли, выдвигаясь в колоннах к Цхинвали. А переброска подкреплений по воздуху была невозможна из-за активного противодействия грузинской ПВО. Длительное выдвижение армейских колонн к Цхинвали через узкое горлышко Рокского тоннеля и необходимость спешного сосредоточения значительного количества войск из различных регионов создали впечатление медлительности российского командования.

Тем не менее, за сутки группировка РФ была увеличена почти вдвое. Быстрота и успешность их реакции и действий оказались неожиданными не только для грузинского руководства, но и для Запада, а также для некоторых пессимистически настроенных отечественных наблюдателей. За трое суток на изолированном и крайне сложном по природным условиям операционном направлении была создана весьма мощная группировка сил и средств, способных к эффективным действиям и нанесению быстрого поражения численно не уступавшей группировке грузинской армии .

Но с концептуальными, доктринальными взглядами на стратегию и тактику российских вооруженных сил можно, несомненно, поспорить. По крайней мере, в ходе войны проявились многие недостатки нынешнего состояния армии и концепции ее совершенствования и развития, над которыми следовало бы, на мой взгляд, хорошо подумать.

 Прежде всего, надо признать, что по своему оперативному и боевому обеспечению, технической оснащенности армия оказалась не очень готовой к такого рода военным конфликтам.

 В течение первого дня не было очевидным преимущество российской авиации, а отсутствие в войсках авианаводчиков позволило грузинским РСЗО и артиллерии беспрепятственно, в течении 14 часов, вести огонь по Цхинвалу. Причина, как оказалось, была в том, что оперативные группы ВВС не смогли выделить в общевойсковые соединения и части нужных специалистов без параллельного развертывания КП и ЗКП, Практически отсутствовали армейская авиация и вертолеты, поэтому танки шли без воздушного прикрытия. Не использовались ни воздушные десанты, ни вертолетные подвижные отряды минирования на участках отхода грузинских войск. Воздушный десант численностью 300 человек был проведен силами абхазской армии.

Традиционно слабыми сторонами российской армии, насколько было можно судить, остаются действия ночью, разведка, связь и тыловое обеспечение, хотя в данном случае, ввиду слабости противника, эти недочеты не сыграли существенной роли при ведении боевых действий. Сказалось отсутствие радиолокационного комплекса разведки позиций ракетных установок и артиллерии « Зоопарк-1», в радиусе 40 км. мгновенно засекающего летящий снаряд и сразу определяющего точку выстрела. Буквально секунды требуются для полной обработки цели и выдачи данных на стрельбу. Этих комплексов в нужном месте и в нужное время почему-то не оказалось. Корректировка артиллерийского огня шла по радионаводке. По этой же причине оказалось недостаточно эффективным подавление грузинской артиллерии, быстро менявшей огневые позиции и стрелявшей не побатарейно, а единичными орудиями .

58 армия располагала в основном танками устаревших конструкций (60- 75% Т-62 и Т-72).Так, танк Т-72Б оборудован динамической защитой или «реактивной броней» первого поколения. Были еще танки Т-72 БМ, но и установленные на них комплекты «Контакт-5» уже не держат так называемые тандемные кумулятивные боеприпасы, которые были в арсеналах грузинской армии. Ночные прицелы танков, разработанные более 30 лет назад, не выдерживают никакой критики. Они «слепнут» от вспышек выстрелов и видят всего на несколько сот метров. Инфракрасные осветители увеличивают дальность наблюдения и прицеливания, но очень сильно демаскируют машину. Старые танки не имели ни GPS, ни тепловизара, ни систему опознавания «свой – чужой».

В колоннах шли все те же БМП-1, «алюминиевые» танки ВДВ-1 - с тонкой бронёй, примитивными прицелами и приборами наблюдения. С бронетранспортерами - такая же безрадостная картина. Лишь изредка встречались машины, оборудованные экранами и дополнительной броней. До сих пор мотострелки, десантники, и разведка ездят на броне (так безопаснее), потому что машина не защищена от подрывов фугаса или от бронебойного снаряда, выжигающих все изнутри. «Техника для парада, не годится для боя», о чем неоднократно писалось в наших СМИ. Уже на Зарской дороге колонны шли, оставляя за собой не столько подбитую, сколько поломанную технику. «Под Джавой часть техники встала - кончилось дизтопливо, и пришлось ждать пока его подвезут со стороны тоннеля.»

 Отрицательное влияние на армию оказали длительное участие армейских подразделений в контртеррористической операции в Чечне, Ингушетии, Дагестане. Приобретенные там тактические навыки, приемы и методы прочесывания оказались неэффективными в боях с мобильным противником. Отмечались случаи попаданий в «огневые мешки» грузинских войск. Российские части нередко обстреливали друг друга, не имея возможности определить свое точное местонахождение. Военнослужащие 58-й армии признавались, что иногда они пользовались американской GPS, но в этой системе после двух дней операции карта Грузии была « белым пятном». Корректировать огонь приходилось при помощи оптических приборов образца 1960-1980-х годов. Дистанционное зондирование земли со спутника- разведчика не применялось только потому, что не хватало приемников В ходе боев отмечались недостаточная организация взаимодействия танковых и мотострелковых подразделений, между артиллерией и танкистами, между артиллеристами и разведчиками.

ВВС России были задействованы лишь в ограниченной степени. Это было связано, видимо, с политическими ограничениями: так, не подвергались атакам объекты инфраструктуры, транспорта, связи, промышленности Грузии, органы государственного управления республики. Очевидна также острая нехватка в ВВС России современного высокоточного оружия, прежде всего, со спутниковой системой наведения «Х-555», противорадиолокационных ракет фронтовой авиации «Х-28» (дальностью -90) и «Ч-58» (дальностью 120 км). Основным ударным оружием нашей авиации остаются обычная бомба и неуправляемая ракета. В составе нашей группировки находился всего лишь один комплекс беспилотных летательных аппаратов среднего класса - беспилотник «Пчела». Вес «механического насекомого» около 140 кг. Радиус действия - 60 км. Продолжительность полета 2 часа. «Пчелы» эффективно применялись в первую и вторую чеченские кампании. К сожалению, из-за сравнительно небольшого ресурса техника физически износилась.

 Авиация потеряла четыре самолета, что подтверждено спутниковой системой международного поиска и спасения КОСПАС-САРСАД. Использование дальнего стратегического бомбардировщика Ту-22М для тактической разведки было крайне неразумным. Это несомненный просчет разведки ВВС. Война на Кавказе показала, что командующий объединением ВВС, которому напрямую подчинялись полки армейской авиации, при отсутствии отделов авиации общевойсковых армий, фактически не мог планировать летный ресурс - ежесуточно ставить задачи полкам и эскадрильям в интересах " мотострелков". Сомнительно, что это вообще возможно при перегрузке систем связи потоком заявок от "пехоты". Видимо, поэтому армейская авиация в войсках 58 армии не участвовала в оперативно-тактических и тактических десантах.

 Надо при этом подчеркнуть, что управление авиацией затруднено и тем, что в воздушных армиях ВВС и ПВО, в центральном аппарате ВВС, специалистов по применению армейской авиации нет вообще. После ухода квалифицированного руководящего состава управлений и отделов авиации "специалистами" по боевому управлению вертолетными подразделениями стали управленцы из авиации ПВО. Не вина людей, проходящих службу в штатах ВВС и ПВО и не знающих специфики СВ, что они не готовы планировать применение и управление приданной (поддерживающей) авиацией. Что, собственно, и проявилось в военной операции 58 армии.

При анализе действий российской армии к недостаткам можно отнести и отсутствие объединенных командований (в американских войсках оно практикуется уже двадцать лет), и слабую группировку ГЛОНАСС, а вместе с этим и неприменение управляемых снарядов и мин типа «Сантиметр», «Смельчак», «Грань», и неиспользование средств радиоэлектронной борьбы для подавления средств ПВО Грузии, и нестыковку морских и топографических карт. Нельзя не сказать также и о запоздалом поступлении данных разведки (радио, РЭБ, радиопеленгаторной, космической разведки), в результате чего руководство страны не было своевременно проинформировано о концентрации грузинских войск.

Информационная война

Следует признать, что Россия в первые пять дней боевых действий проиграла информационную войну. На всех ее этапах. Впрочем, в истории есть и более впечатляющие примеры. Это и США, выигравшие войну у республиканской армии в Ираке, и Израиль, победивший в Ливане «Хизбаллу» ( в военном плане), но проигравшие информационную войну, а, в сущности, войну в моральном отношении в целом.

 Сегодняшняя реальность в том, что информация, направленная на «своего жителя», без учета мнения мирового сообщества, ведет к информационному поражению. Можно полагать, что впервые за всю постсоветскую историю авторитет России упал в глазах едва ли не большинства стран мира. Российское население считает и воспринимает войну как справедливую, армия выполнила «операцию по подержанию мира». Но и страна, и армия оказываются под огнем критики мирового сообщества. Стремление говорить на западном языке при описании происходящего в Южной Осетии не срабатывает так, как это работало на Западе, например, в случае с Косово. Причина проста - в распоряжении России нет того политико-информационного инструментария, которым располагают Соединенные Штаты и государства Западной Европы. Они обладают достаточным политическим влиянием, чтобы превратить собственную версию событий в доминирующее общественное мнение и, главное, в точку зрения международных организаций.

Обе стороны (Грузия и Россия) приуменьшали потери своих войск и преувеличивали потери своего противника. В течение первого дня Россия могла передавать свои телесюжеты на грузинские каналы, но очень скоро вещание на них прекратилось. Грузинская сторона беспардонно оперировала завышенными цифрами потерь российской армии. К концу недели, по информации тбилисских СМИ, насчитывалось более 20 «сбитых самолетов России». При этом не показывалось никаких документальных видеоматериалов и документов. На митинге 14 августа Саакашвили заявил о том, что в Грузию пришло 1200(!) российских танков.

Обе стороны широко использовали в открытых СМИ дезинформацию, но следует признать, что Грузия сумела сoхрaнить полную неoпределеннoсть истинного положения дел в республике и потерь в ходе войны. Надо отдать им должное – они активно использовали опыт Израиля, в течение пяти дней не допустив публикаций ни одной фотографии или панорамных снимков занимаемых их войсками позиций.

 Очевидно, что пресс-центр Министерства обороны в одиночку не в состоянии был решать массу связанных с информационной работой проблем, и вряд ли стоит упрекать его в очевидных упущениях в этой сфере. Успех сегодняшней информационной войны, ориентированной как на внешнюю, так и на внутреннюю аудиторию, может обеспечить лишь значительный корпус профессионалов из числа дипломатов, экспертов, журналистов, операторов, писателей, публицистов, переводчиков, сотрудников связи и пр. И здесь требуется отдельный разговор.

 Стратегические уроки военных действий на Кавказе

Основной урок - полная зависимость всех средств поражения - ВВС, ВМФ, СВ ( самолетов, вертолетов, кораблей, танков, артиллерии, РСЗП, высокоточных боеприпасов, крылатых ракет) - от навигационного обеспечения.

Назрела необходимость и введение в действие новой системы оперативного обеспечения - навигационной, которая в настоящее время в Российской армии находится в зачаточном состоянии. Прежде всего, необходимо полностью развернуть орбитальную группировку спутников ГЛОНАСС. В настоящее время на орбите находится 13 спутников. Для бесперебойного же покрытия территории России нужно как минимум 18, а для покрытия всего мира - 24. Такое количество аппаратов обеспечит круглосуточное нахождение четырех спутников над одной и той же территорией, а значит, и точное определение координат. Армия должна располагать переносными и стационарными приемниками. Проблема эта для России, скорее, технологическая. У нас есть только опыт проектирования чипов с технологией 0,18-0,13 мкм. Приемники на таких компонентах, даже если и есть, не могут обеспечить таких же точностных характеристик, как современные GPS – приемники. Следовательно, необходимо развернуть производство ГЛОНАСС-чипов по технологии 0,09 мкм.

 Второй урок войны - видимо, следует начать работу по созданию новой службы или даже рода войск – информационных, с учетом уроков прошедшей войны.

 Третий урок - существующие системы разведки, связи, управления необходимо срочно адаптировать из аналоговой в цифровую. С учетом этого фактора войны с переходом на цифровые технологии в российской армии необходимо приступить к разработке «оперативно-тактических центров организации огня», но в программы управления внести корректировку и реакцию на информацию, получаемую по данным наземной разведки подразделений и частей сухопутных войск.

К 2010 году в России должны быть выполнены задачи по переводу сетей на цифровые носители, а всей системы связи армии и флота - к 2015 году. Тогда же завершится создание объединенной системы связи вооруженных сил страны. Российская армия уже отстала от Америки, где перевод войск на цифровые технологии начался в 1987 году. Первый «Сухопутный боец» - Land Warrior появился в армии в 2002 году, сейчас проходит обкатку в Иране. Немецкие военнослужащие в Афганистане (2006 -2007 годах) проводят полевые испытания комплекта "Солдат будущего" (IdZ - Infanterist der Zukunft). На основе полученных в ходе полевых испытаний результатов предполагается разработать совершенно новый комплекс - IdZ-ES. Мы отстаем от Франция, разрабатывающей программу «Скорпион». Натурные испытания «цифрового» солдата, обеспеченного комплектом военнослужащего FELIN (Fantassis a Equipement et Liasons Integres) «Интегрированные оборудование и средства связи пехотинца»- проведены в 2000 году. В настоящее время готовятся к войсковым испытаниям три комплекта: солдата, командира отделения и командира взвода. В Израиле армейские специалисты разработали программы перевода коммуникаций войск на цифровую основу, которые были показаны на выставке новейших военных технологий для ведения локальных боевых действий в 2005 году. В 2006 году во второй Ливанской войне они уже применялись в отдельных израильских частях.

Суть аналогичных систем - объединение всех находящихся на поле боя сил в единую коммуникационную сеть. То, что видит перед собой рядовой солдат, командир отделения и командир взвода, транслируется через миниатюрную видеокамеру на монитор в штабе, кабине самолета, вертолета или танка. Команды из штаба поступают одновременно всем родам войск, что помогает их взаимодействию и способствует успеху в бою.

 Четвертый урок войны – все возрастающее значение разведки на поле боя и насыщение боевых порядков войск мощными ПТО, способными поражать объекты на максимальной дальности.

 Пятый урок- все возрастающее значение маскировки и скрытности, как одного из основных видов боевого обеспечения. В условиях поставки в Грузии натовской и израильской систем электронной и оптической разведки и приближения ТТХ- тактических средств к максимальным дальностям этой разведки, соблюдение маскировки и скрытности становятся стратегической задачей наступающих и обороняющихся войск. .

Учитывая опыт войны на Кавказе, можно сказать, что передача армейской авиации в состав ВВС и ПВО было ошибочным решением. Её необходимо вернуть в состав сухопутных войск и восстановить командование армейской авиации в сухопутных армиях и корпусах. Одновременно ввести должности по армейской авиации и ПВО при Главкоме СВ, командующем войсками военного округа и командующем общевойсковым объединением с воссозданием управлений и отделов авиации. Нахождение армейской авиации в составе сухопутных войск позволит осуществлять ее планомерное развитие в интересах СВ, а также примерно на 30% уменьшит нагрузку в штабах ВВС и увеличит эффективность применения авиации в интересах операций и боевых действий и частей. Кроме того, необходимо срочное и обязательное оснащение всех штурмовиков и боевых вертолетов ВВС России современными комплексами защиты от ракет переносных зенитных комплексов. Без этого авиация непосредственной поддержки войск обречена на потери в любой операции.

Один из важных уроков из анализа войны августа 2008 года о том, что беспилотные летательные аппараты в руках грузинских военных позволило им в режиме «он-лайн» вести постоянное наблюдение за полем боя, наводить на цели артиллерию и авиацию. Военно-техническая комиссия России приняла в 2006 году решение - до 2012 года отказаться от разработки беспилотных ударных самолетов и аппаратов, которые предлагали совместно фирмы «Иркут» и «Яковлев», а также компания «Сухой». Мы и так отстали от наиболее развитых стран в этом отношении. От США и Израиля – надолго, от Индии и Пакистана на десяток лет. Во всем мире идет соревнование за первенство в этой области, поскольку в перспективе (если, конечно, говорить о сохранности человеческой жизни) за беспилотными аппаратами явное преимущество при нанесении ударов по объектам в глубине обороны противника. В частности, в Пентагоне поставлена задача создания «тяжелых» БПЛА, которые могут закрыть «брешь» - существующую неспособность сейчас наносить удары с помощью истребителей и бомбардировщиков по таким целям, как ракетные комплексы и другие стратегические объекты, находящиеся в глубине территории неприятеля. Для этой цели разрабатывается «Боевая беспилотная авиационная система» Unmanned Combat Air Vehicle - UCAVJ для супер - БЛА.

Отсюда следует вывод, что уроки недавней войны требуют не только пересмотра и отмены ранее принятого решения военно-технической комиссии Российской Федерации, по свертыванию программ производства беспилотных летательных аппаратов, но и восстановления программ по конструированию и производству беспилотных летательных аппаратов различного назначения. Правительство должно отменить это недальвидное решение Промышленной комиссии и заказать уже в этом году производство фронтовых и тактических БПЛА (комплекс воздушной разведки «Коршун» и «Типчак») Кроме того, необходимо и решение сопутствующей проблемы разработки новых систем радиолокационных станций для обнаружения и опознавания беспилотных летательных аппаратов и других малоразмерных воздушных объектов и целей, так как имеющиеся на вооружении российской армии РЛС бессильны для решения этой задачи.

 Требуется принятие решения о разработке систем «свой – чужой» для оружия и боевой техники разных поколений, разновидовых вооружений, для улучшения взаимодействия сухопутных войск и ВВС; специальных войск и сухопутных войск; ВМФ и ВВС; ВМФ и сухопутных войск. Кроме того, необходимо разработать специальные сменные комплекты визуального опознавания (цветные полотнища) для военнослужащих, бронетанковой и автомобильной техники. В современных условиях боевых действий, когда время на принятие решения по огневому воздействию сведено к минимуму, а средства разведки позволяют обнаруживать противника на достаточно большом расстоянии, исключающем визуальное опознавание, «огонь по своим» - весьма частое явление.

Для обеспечения комплексного огневого поражения на приморских направлениях необходимо решить и проблему по состыковке топографических основ морских и общевойсковых карт на прибрежных зонах морей и океанов.

 При проектировании новых образцов наземного тяжелого вооружения (танков, САУ, бронетранспортеров), кораблей военно-морского флота и самолетов ВВС и ПВО надо учитывать поражающий фактор радиоэлектронного продиводейстия, вызывающего сбои электроники. Поэтому необходимо предусматривать и дублирование систем электроники механическим ручным управлением бронетанкового и самоходного артиллерийского вооружения, летательных аппаратов и кораблей ВМФ. Излишнее доверие к электронным показателям приводит к потере навыков ручного управления и традиционным «классическим способам ориентирования».

Дата — 19 Декабря 2008 года
Опубликовано — 15 декабря 2008 г. №4(34) журнала "Вестник аналитики".